«ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ» 

(о проблемах травли в детском коллективе)

Проблема травли, самоутверждения группы детей за счет систематического унижения отдельного человека и запоздалое раскаяние, в психологии принято называть – буллинг. И если лет 30 назад это явление многим казалось страшным, вопиющим и исключительным, редкой подростковой болезнью, то сегодня буллинг становится насущной проблемой детских коллективов.

Согласно исследованиям, многие в детстве становились жертвами травли и были психологически травмированы ситуацией. При этом одни предпочитали отмалчиваться и замыкаться, другие – обращались за помощью, но в большинстве случаев слышали от взрослых: «сам разбирайся, учись налаживать отношения». Ни первый, ни второй варианты нельзя назвать приемлемыми, поэтому попробуем разобраться в проблеме и поищем пути ее решения.

Типичные черты учащихся, склонных становиться булли следующие:

• они испытывают сильную потребность господствовать и подчинять себе других учеников, добиваясь таким путем своих целей;

• они импульсивны и легко приходят в ярость;

• они часто ведут себя вызывающе и агрессивно по отношению к взрослым, включая родителей и учителей;

• они не испытывают сочувствия к своим жертвам;

• если это мальчики, они обычно физически сильнее других ребят.

Кроме того, жертвы буллинга также имеют характерные черты:

• они пугливы, чувствительны, замкнуты и застенчивы;

• они часто тревожны, неуверенны в себе, несчастны и имеют низкий уровень самоуважения;

• они склонны к депрессии и чаще своих ровесников думают о самоубийстве;

• они часто не имеют ни одного близкого друга и успешнее общаются со взрослыми, чем со сверстниками;

• если это мальчики, они могут быть физически слабее своих ровесников.

Эти взаимодополняющие свойства являются отчасти причиной, а отчасти следствием буллинга.

Травля – явление возрастное. В определенном возрасте (11-12 лет) у ребенка возникает необходимость познать свой внутренний мир через противопоставление себя другим. Появляется желание принадлежать к чему-то большему, для них жизненно важно чувство групповой сплоченности. И если одних сплачивает общее дело и интерес – кружок экологов, археологов, журналистов (в таких коллективах травля – крайне редкое явление), то в школе или летнем лагере, где дети собраны вместе, травля возникает довольно часто. Здесь нет ни общей цели, ни идеи, потому рано или поздно случается открытие: оказывается, можно сплотиться против кого-то.

Помимо ощущения особого упоения, удали и веселья, которое описывают теперь уже взрослые люди, некогда бывшие участниками травли, они рассказывают о чувстве комфорта. Дело в том, что уверенность в себе – признак более зрелого возраста. Маленькие дети, как правило, не имеют сформированной самооценки. Чем больше ребенок неуверен в себе и зависит от мнения окружающих, тем вероятнее, что он будет активно учувствовать в травле.

Такие дети панически боятся, что кто-то «наведет резкость» на их недостатки. Они из кожи вон лезут, чтобы перенаправить внимание, в том числе агрессию, на кого-то другого.

Конечно же, не последнее место в ситуации травли занимает позиция взрослого, руководителя детского коллектива. До подросткового возраста дети ориентируются в первую очередь на авторитете взрослог7о. если он не приемлет травли, ее не будет. К сожалению, сегодня учителя все чаще считают, что атмосфера в классе – это не их дело. И даже если хотят как-то влиять на ситуацию, не могут сделать это грамотно. В педагогических вузах этому не учат.

Еще хуже, когда педагог сам провоцирует травлю, например, невзлюбив какого-то ученика или, что нередко бывает, считая эмоциональное насилие способом удержания детей в подчинении. Порой2 взрослые создают ситуацию травли невольно. Например, любимый учителями физкультуры способ скоротать урок – эстафета. Все 0 весело, учителю – легко. А вот плохо оказывается неспортивным детям. Им достается за то, что они «подвели команду». Если учитель никак не контролирует ситуацию, а напротив, подогревает соревновательный азарт, то травля неизбежна.

Как только группа  назначила «козла отпущения» и сложилась патологическая динамика, она становится устойчивой. Распробовав вкус насилия, детский коллектив не в силах остановиться. И если дети предоставлены самим себе, дело может зайти очень далеко. Высокий уровень разлитой в социуме агрессии лишь тому и способствует.

Увы, но реакция на травлю, как правило, также бывает агрессивной. Сами взрослые советуют ребенку «дать сдачи» или пытаются напугать, а то и физически воздействовать на обидчиков. Это помогает, но только «здесь и сейчас». По сути, проблема остается нерешенной и порождает новые трудности. Ведь часто ребенок, давший сдачи, сам виноват, а то и покалечен. Не говоря уже о том, что человек, начавший ожесточенно драться, неминуемо меняется внутренне.

В большинстве случаев травлю можно прекратить. Главное – не усугублять ситуацию. Итак, чего не следует делать.

Во-первых, никогда нельзя ждать, что травля прекратится сама. Дело в том, что мозг ребенка – орган незрелый. У детей вообще плохо сформирована способность противостоять групповому давлению. Именно поэтому задавать моральные ориентиры детям обязаны взрослые.

Во-вторых, не надо оправдывать травлю, говоря, например, «он не такой, как все», или «сейчас дети стали очень жестокими». Травля, от которой страдает конкретный ребенок, должна быть прекращена. И все. Это не предмет  для научных рассуждений. Это вопрос морали и прав человека. Будь он хоть трижды «не такой» — травить его нельзя.

Если у взрослого нет в этом твердого убеждения, если он вместо конкретных действий в упоении от собственной проницательности станет «анализировать истоки травли», она продолжится.

В-третьих, нельзя путать травлю и непопулярность. Травля – это групповое эмоциональное и/или физическое насилие. Именно с этим насилием следует бороться взрослым. Стоит иметь в виду и то, что, обращая внимание группы на достоинства «жертвы», пытаясь повысить ее рейтинг особыми поручениями, рассказами об успехах, такие педагоги скорее дают пищу для новых выходок и усугубляют ситуацию. Теперь любые достоинства жертвы в глазах группы, охваченной азартом травли, будут мгновенно превращены в недостатки. выиграл олимпиаду – «ботан». Помог кому-то – «подлиза». Сделал прекрасный рисунок – «художник-мазила». В такой атмосфере не пробьются ростки ни интереса, ни уважения. Сначала надо искоренить насилие. Только тогда можно начинать воспитывать уважительное отношение к одноклассникам.

В-четвертых, нельзя считать, что травля – это проблема лишь того, кого травят. Невозможно преодолеть травлю только «разговорами по душам» и «индивидуальной работой психолога» с жертвой ли, с агрессорами ли. Ведь травля – болезнь группы, от которой страдают в конечном счете все члены этой группы. И жертва, получившая опыт унижения, отвержения и незащищенности. И свидетели, которые стояли в стороне, делая вид, что ничего особенного не происходит. В это самое время они получали опыт бессилия перед властью толпы и стыда за собственное малодушие.

Наконец, страдают и преследователи. чувство безнаказанности и иллюзия правоты приводят не только к очерствению чувств – они лишают возможности в будущем иметь тонкие и душевные отношения с кем-либо.

В-пятых, нельзя считать травлю проблемой личности. Увы, бытует мнение, что во всем виновата сама жертва, ведь она «такая»(в негативном ключе: глупая, некрасивая, конфликтная или в позитивном: одаренная, нестандартная, «индиго»). Мифом является утверждение, что для роли жертвы нужно быть ненормальны.

«Козлом отпущения» может стать каждый. Очки, веснушки, вес, успеваемость, национальная, религиозная принадлежность или финансовое положение семьи — все может быть поводом для травли. При этом один и тот же ребенок в одной группе будет своим, в другой – изгоем.

Но не следует сводить причину травли к качествам тех, кто травит. Безусловно, инициаторами часто являются дети, духовно не самые благополучные. Однако практика показывает: даже отъявленные травители, случайно оказавшись с жертвой, например, в очереди в детской поликлинике, будут мирно с ней общаться. Сена позиции взрослого способна прекратить травлю в один день, хотя понятно, что личные проблемы детей так быстро никуда не денутся.

Бесполезно давить на жалость. Это шестое «не», которое стоит усвоить взрослым. Попытки объяснить агрессорам, что жертве плохо, призыв проявить сочувствие лишь укрепляют последних в позиции сильного, который хочет – «казнит», а хочет – «милует». К тому же это еще более унижает жертву, демонстрируя ее беспомощность.

Наконец, последнее. Нельзя принимать правила игры травителей, пытаться выбирать между виктимностью и агрессией: либо «меня бьют и будут бить всегда, потому что я слабый», либо «меня бить ни за что не будут, я сильный и бить буду сам». При, казалось бы, очевидной разнице обе позиции сходны. Они базируются на убеждении: «сильный бьет слабого».  Если взрослый предлагает ребенку подумать, в чем он виноват, то это равно призыву к капитуляции. Если побуждает его дать сдачи, чтобы неповадно было, то как минимум предлагает наплевать на собственную безопасность и озвереть. Бывает, что старшие призывают вообще отречься от собственных чувств (не обращай внимания!), научиться скрывать за маской равнодушия свои внутренние переживания. Но в этих случаях взрослый, по сути, солидализируется с травлей как с явлением и оставляет ребенка с ней один на один.

Наравне с проблемой «дедовщины» в армии, «опускания» в тюрьме, «моббинга» на работе, которые, по сути, есть проявления одного и того же феномена в разных контекстах, проблема травли в детских коллективах также наполнена целым рядом мифотворчества.

Миф 1. Травля является, и всегда будет оставаться нормальной составляющей взросления.

Исследования показали, что унижения и насилие со стороны сверстников в школе не менее травматичны, чем другие формы насилия. В насилии нет ничего «нормального». Думать, что травля – обычное явление, значит лишать жертву поддержки и потакать обидчику. Школьники относятся к травле крайне негативно и хотели бы, чтобы этой проблемы не было.

Миф 2. Учителям легко разобраться, кто в классе обидчик, а кто- жертва травли.

Учителя замечают, как правило, только наиболее грубые, физические формы травли. Один ребенок бросился на другого с кулаками. Кто виноват? Конечно, тот, кто решился проявить физическую агрессию. Но за кадром остается то, что говорил покалеченный, чтобы довести своего одноклассника. Обидчики часто бывают хитрыми и изворотливыми и делают так, чтобы за их плохое поведение были наказаны другие.

Миф 3. Есть такие дети, которых обязательно будут травить, в какой бы социальной группе они не оказались.

Такая позиция оправдывает бездействие взрослых и является очень плохим примером для подражания. Травля – это дисбаланс власти, который ребенок не может скомпенсировать самостоятельно. Она процветает там, где учителя попустительствуют тому, что большинство (а точнее, некоторые, берущие на себя смелость говорить от лица большинства) «выдавливает» и отвергает тех, кто хоть чем-то отличается. А это есть не что иное, как ксенофобия.

Миф 4. Травля происходит в любой социальной группе.

Травля происходит только в тех ситуациях, когда людей насильно собрали в одну группу, не уделяя внимания их индивидуальности и интересам, объединили их по какому-то малозначительному признаку (например, по году рождения) и лишили возможности самостоятельно выбирать., хотят они остаться в этой группе или уйти из нее. Многие бывшие жертвы травли говорят о том, что в школе они были как в плену или в тюрьме. В школах с профильными классами и демократической системой школьного самоуправления травли практически нет.

Иногда ребенок не выдерживает травли и ломается. Периодически мы узнаем из СМИ о том, что кто-то принес в школу оружие и убил или жестоко изувечил нескольких одноклассников, после чего покончил с собой. Подобные события почти в ста процентах случаев предваряются травлей: жертва не выдержала и решила устранить обидчиков. Некоторые убивают только себя.

Полагая, что мы лучше знаем, что полезно другому человеку, имеем ли мы право брать на себя функции «естественного отбора», когда выживает «наиболее приспособленный» (в данном случае – к злоупотреблению властью)?

Миф 5. Травля происходит потому, что ребенок чем-то отличается от других.

Любой ребенок чем-то отличается от своих сверстников. И каждый может оказаться жертвой. Травля происходит потому, что кто-то из детей и/или взрослых считает, что самоутверждаться за счет унижения другого – совершенно нормально. Достаточно одного такого человека в школе. Если он достаточно активен, «веселая жизнь» окружающим обеспечена.

Миф 6. В ситуации травли задействованы обидчик и жертва.

В ситуации травли задействованы все, кто так или иначе знают о ее существовании. Кроме обидчика и жертвы существуют еще свидетели. На них ситуация травли влияет не меньше (хоть и несколько иначе), чем на того, кого травят. Но на это редко обращают внимание. А потом остается только удивляться тому, что, когда под окнами дома кого-то убивают и жители слышат душераздирающие крики, никто не вызывает милицию, потому что это их не касается.

Обидчик и жертва, кстати, отлично осознают присутствие свидетелей, которые могут вести себя по-разному. Они могут присоединяться к обидчику (чаще всего из страха стать жертвой), заступаться за жертву или не делать вообще ничего. Пассивная позиция – самая распространенная. Если свидетели ничего не делают, а просто стоят и смотрят, это лучшая для обидчика «группа поддержки»: «Во какой я могущественный, я не только унизил вот этого, но еще и напугал, ошеломил всех остальных так, что они и пикнуть не смеют». Жертвы травли ненавидят и презирают пассивных свидетелей даже сильнее, чем обидчиков. По их мнению, пассивные свидетели (как сверстники, так и учителя) – равнодушные трусы, которых надо остерегаться, потому что никогда не знаешь, когда они ударят в спину.

Миф 7. Из опыта травли ребенок извлекает для себя урок.

Травля — отличный урок, если мы считаем, что для «готовности ко взрослой жизни» надо ожесточиться и очерстветь. И, как показывает опыт, сделать это вполне по силам большинству. Но одновременно люди теряют нечто ценное: способность доверять, вступать в близкие отношения, а в каких-то случаях – и собственную индивидуальность. Она спрятана за защитной «маской», которую человек привыкает носить в условиях жестокого мира.

Люди, подвергавшиеся в школе длительной травле и выжившие, могут преодолеть ее последствия (неуверенность, озлобленность, замкнутость, недоверие), если попадут в другое сообщество, где всем позволено быть разными, где сотрудничество ценится выше, чем соперничество. Там они постепенно «оттаивают». Но чаще бывшие жертвы травли сами не могут найти себе такое сообщество, в этом им нужна помощь.

Один из видов такой помощи – борьба с травлей. Бороться не с конкретными детьми, а с травлей как насилием, болезнью группы. Нужно бороться с правилами игры, по коры «сильный имеет право бить слабого». Итак, что же можно сделать?

Дело в том, что дети зачастую не осознают, что именно делаю. Для самих себя собственные действия они невинно обозначают так: «мы его дразни», мы так играем» или «мы его не любим». От взрослого, который взял на себя ответственность за разрешение ситуации (будь то учитель, школьный психолог, социальный педагог, вожатый в лагере, тренер или завуч), дети должны узнать истинное название вещей. Если человека намеренно доводят до слез, согласованно и систематически дразнят, если отбирают, прячут и портят его вещи, если толкают, щипают и бьют, если обзывают и подчеркнуто игнорируют, то это и есть травля. Это недопустимо. Бывает, что достаточно назвать явление в категоричной форме, чтобы оно тут же сошло на нет.

Очень важно, чтобы взрослый при этом был категоричен в оценке. Разговор о том, что люди могут быть разными, могут нравиться больше или меньше, но это не повод грызть друг друга, как пауки в банке. Но этот разговор не должен превратиться в нотацию, ведь дети чувствуют искренность и плохо воспринимают нравоучения.

Следует помнить, что когда людей обвиняют в чем-либо, они инстинктивно защищаются. В этот момент их не интересует, правы они или нет, главное – оправдаться. Дети – не исключение. В особенности это касается зачинщиков, ведь ими становятся те, кто сам абсолютно не способен переносить стыд и вину (потому и травит).

Первое, что слышат взрослые в ответ на упрек в травле: «А чего он? А мы ничего… А это не я». Спорить о фактах, искать виноватого, разбираться, кто, кому, что и зачем сказал, — бессмысленно. Нужно обозначить травлю как болезнь группы.  Так и заявить: «Есть болезни, которые поражают не людей, а классы, компании. Если человек не моет руки, то рискует подхватить инфекцию и заболеть. Если группа не следит за чистотой отношений, то заболевает насилием. Это плохо и вредно для всех нас. А раз мы в одной лодке, то и проблема у нас общая. Давайте-ка вместе лечиться, чтобы у нас был здоровый, дружный класс». Подобное заявление от взрослого не только позволит зачинщикам сохранить лицо, оно поможет снять напряжение и противостояние между жертвами, насильниками и свидетелями.

Главная задача, которая стоит перед взрослым, — суметь вывести детей из «стадного» азарта, помочь им оценить происходящее с моральной точки зрения. Для этого существует простой психологический прием: предложите детям оценить их личный вклад в болезнь класса под названием «травля». Пусть один балл будет означать «я никогда в этом не участвую», два балла – «иногда присоединяюсь, но потом сожалею об этом», три балла – «травил, травлю и буду травить, это же здорово». Попросите всех одновременно показать на пальцах, сколько баллов они поставили бы себе. Скорее всего, «троек» не будет даже у самых отпетых агрессоров.

Не пытайтесь в ответ уличать детей, напротив, подыграйте им словами: «Как я рад, у меня от сердца отлегло. Никто из вас не считает, что травить других – это делал, потом сожалели об этом. Это замечательно, значит, нам будет нетрудно вылечить свой класс». Такая моральная оценка травли становится не внешней, навязанной взрослым, напротив, ее дают дети, и вскоре ситуация нормализуется.

Если группа ребят погрязла в насилии, а конфронтация еще более жесткая, просо напомните детям сказку о гадком утенке. «Читая эту сказку, как правило, мы думаем о главном герое, об утенке, — с такими словами обратитесь к детям. – Нам жаль его. Мы с неподдельным интересом и напряжением следим  за его судьбой, сочувствуем ему и переживаем за него. Но сейчас я хочу, чтобы мы подумали о курах и утках с птичьего двора. С утенком-то все в будущем будет хорошо. Он улетит с лебедями. А они? Они так и останутся тупыми и злобными, неспособными  ни сочувствовать, ни увы, летать. Когда в классе возникает ситуация, как та, что случилась в птичьем дворе, каждому приходится определять свое место. Кто я в этой истории? Среди вас есть желающие быть тупыми и злобными курами? Какой ваш выбор?»

Как только выбор сделан, положение вещей следует закрепить. полезно не только объявить новые правила жизни группы, но и зафиксировать их на бумаге: «У нас не выясняют отношения кулаками. Не оскорбляют друг друга. Не смотрят равнодушно, когда двое дерутся. Их разнимают…» — вот примерный список. Идеально, если каждый поставит под правилами свою подпись. Нарушителю всегда можно будет указать на его фамилию в списке.

Но не надо думать, что проблема тут же решится. Если ситуацию не контролировать, она будет продолжать тлеть и любой момент может вызвать пожар.

Взрослый, ответственный за прекращение травли, должен регулярно интересоваться ситуацией, предлагать свою помощь и давать ценные указания. Нелишним будет ввести «счетчик травли» — какой-нибудь сосуд или доску, куда каждый, кого притесняли либо кто видел что-то похожее на насилие, может положить камешек или воткнуть кнопку. По числу кнопок легко определить, насколько нынешний день был лучше предыдущего. Ставьте спектакли, делайте коллажи о «хронике выздоровления», ведите с детьми «график температуры». Группе важно видеть интерес авторитетного взрослого. Именно это помогает коллективу продолжать считать победу над травлей общим делом.

И только тогда, когда ситуацию удалось вывести в здоровое русло, педагогу стоит задуматься над вопросом популярности каждого отдельно взятого ученика. Кстати, в этом педагогу может помочь социометрия, особенно если грамотно подобрать и сформировать критерии выборов. Чем дольше группе предстоит прожить в дано составе, тем важнее помочь каждому члену коллектива получить признание, обнаружить и предъявить свою способность и полезность для группы (например, лучше всех забивает голы, рисует или считает в уме…). Чем разнообразнее и осмысленнее буде деятельность, тем здоровее будет группа.